Флорина и Аврора

Партия Флорины в балете П.И. Чайковского «Спящая красавица» была впервые исполнена Г.С. Улановой в 1928 году. Эта партия часто служит «экзаменом» на балерину. Как свидетельствуют сценарные записи Петипа, первоначально в дивертисменте намечался ансамбль четырёх участников (pas de quatre) — Золушки, принца Фортюне, Синей птицы и принцессы Флорины. Но, видимо, под действием музыки балетмейстер отказался от такого смешения персонажей. Для Золушки и принца была написана дополнительная музыка (allegro agitato, переходящая в вальс), а сказка о Голубой птице получила самостоятельное толкование. Любопытно и то, что Чайковский, обычно абсолютно точный в выполнении заданий балетмейстера, отступил от предписанного ему объёма музыки, превысив в мужской вариации и в особенности в коде количество тактов, «запроектированное» Петипа.

  Короткое адажио изложено в виде дуэта двух птиц. Фоном дуэту служит размеренная, повторяющаяся музыкальная фраза. Запевает флейта — голос принца, колдовством обращённого в птицу, ему вторит кларнет, голос любящей Флорины. В середине адажио — небольшое звуковое нарастание, после чего дуэт ведётся в порядке, обратном первоначальному: мелодия передаётся от кларнета флейте. Хотел ли Чайковский видеть Флорину тоже изображённой в образе птицы? Конечно, нет. Это противоречило бы смыслу и сюжету сказки. Приём призван запечатлеть глубину чувства Флорины, живущей мечтами о милом. Партия Флорины состоит из мягких пируэтов и арабесков, плывучих батманов. В этом адажиетто партнёры моментами словно меняются обычными функциями, балерина как бы аккомпанирует танцовщику.
   Именно здесь проявилось у Улановой чувство абсолютного ритма. Свободно и легко двигались её корпус, руки и ноги мягкими, плавными линиями. Флорина Улановой не только — не только блеск технического мастерства, но и поэзия нежного чувства, грация женственности.
   В 1930 году Уланова выступила в заглавной роли «Спящей красавицы». Партия Авроры — одна из труднейших в классическом балете. Станцевать Аврору — значит установить своё право на звание мастера классического танца. Этот образ, данный в самой сказке и особенно в музыке, не только допускает, но и требует искусства лирико-драматической выразительности и, главное, развития образа, изменяющегося от акта к акту. Задача состоит в том, чтобы раскрыть единый образ в трёх различных состояниях. В первом действии — обояние расцветающей юности, наделённой чертами детской наивности. Трагическая концовка акта, накладывающая на поэтический образ тёмные тона. Во втором действии надо нарисовать бесплотное видение и в то же время придать Авроре обояние пленительной женственности, влекущей к себе принца Дезире. Наконец, в 3-м действии необходимы черты царственности и величия в сочетании с яркой эмоциональностью, с торжеством достигнутого счастья взаимной любви.
    Исходя из душевно-интонационного строя музыки создавала свою Аврору Уланова. В первый выход Авроры, Уланова сбегает по лестнице из правой кулисы — почти подросток, жизнерадостная королевская дочь, празднующая своё совершеннолетие. Резвясь, Аврора-Уланова кружилась по сцене, переходя от двухдольного ритма к стремительным фигурам на шесть восьмых. Уланова обрисовывала характер своей Авроры. Короткие, как бы бессознательно кокетливые pas de chat с еле уловимым оттенком глиссада, затем широкие прыжки и вращения — всё это представало игрой, естественным проявлением жизненных сил.
    Уланова начала адажио с внезапного переключения настроения — от беспечного упоения жизнью к нарочитой церемонности, приличиствующей торжественному моменту представления женихов, однако, балерина вскоре отходит от предворного этикета. В её отношении к кавалерам появляются нотки любопытства, доброжелательности, приветливости, однако без проявления какого-либо предпочтения одному из них. Это сказывалось и в манере протягивать руку перед обводками и в «выражениях поз» при поддержках. Критики считали, что в этом эпизоде Петипа сделал ошибку: одного из принцев сделал неизменным партнёром Авроры, из-за этого создаётся ложное впечатление, будто бы Аврора сделала его своим избранником. В исполнении Улановой казалось, что Аврора ни чем не отмечает настойчивое внимание принца. Здесь перед нами девушка уже готовая любить, но ещё не любящая. Она не знает кому из принцев отдать предпочтение и отдать ли его вообще. Все поддержки танца партерные: нет взлётов большого чувства. Словно юношей сдерживает и светский этикет и поведение самой принцессы, в одно и то же время и поощряющей поклонение и умиряющей проявление их восторга.
   Средняя часть адажио украшена арабесками, которые при возвращении в музыке основной мелодии с авторским обозначением con grandezza (величаво) сменяются фигурами pas de bourree. Заканчивалось представление » искателей руки принцессы» сменой настроения в исполнении Улановой, она всем своим видом показывала, что остаётся безответной к притязаниям женихов.
   После адажио наступает очередь танца фрейлин и пажей, за которым следует вариация Авроры. Она идёт в темпе медленного вальса с лёгким оживлением в средней части и весёлой, порывисто резвой концовкой. Все эти изменения давали Улановой повод тонкими нюансами исполнения подчеркнуть несколько чёрточек Авроры. Здесь снова, как в первом выходе, Аврора чувствует себя как бы «на людях». Она опять не принцесса, а девушка, то склонная к созерцательности и неге, то беспечно игривая, то отдающаяся упоению жизнью.
      В мягких оттенках движений, в плавных круговращениях ноги (rond de jambe en l’air), в упругих движениях на пальцах проступали признаки уверенности в себе, в своём обоянии, то есть то, что отсутствовало в танцевальной зарисовке первого выхода Авроры.

     Кода построена на общем оживлённом танце, как отмечено в сценарии Петипа. Только в репризе её, когда в оркестре вторично звучит основная музыкальная тема, в центре внимания снова становится сольный танец Авроры. Кода не замыкает номера, в конце её заложено зерно всего последующего инциндента, она переливается в финальную сцену акта.
    Связующим элементом служат триоли труб, подготавливающие вальсовый ритм танца Авроры с прялкой. «Аврора замечает старуху, которая своим веретеном отбивает такт 2/4 и которая переходит к темпу 3/4, весёлому и певучему»,- говорится в сценарии. У Чайковского эти удары на три разбивают ещё двухдольную коду и звучат как трагический голос рока. Тем самым предрешён драматизм короткого выльса — кружения Авроры, играющей с прялкой и не дающей отнять её придворным. Здесь на протяжении двух небольших шестнадцатитактовых периодов танца-игры, в резких речитативах в момент укола и в столь же лаконичном танце оцепенения Уланова создала истинно драматическую сцену.
     Так кончалась повесть о юности Авроры, рассказанная Улановой. Дальше образ трансформировался. Во втором действии Аврора — видение, возникающее перед взором принца Дезире по мановению волшебного жезла феи Сирени. В танце проступают новые черты — бесплотности, невесомости и вместе с тем нежной и обольстительной женственности.
     В pas d’action («действенном танце») с Дезире, где ведущая роль предоставлена мужской партии, Уланова воплощала манящую и ускользающую мечту, образ, возникающий в воображении принца. Уланова чутко обозначала противоречивость чувств, борющихся в душе девушки: с одной стороны влечение к принцу, с другой — застенчивость, пугливость, побуждающая её отстраняться и отбегать, как только Дезире удаётся приблизиться к ней.
    В коде видение возникает ещё на миг среди оживлённого ансамбля нереид, чтобы исчезнуть навсегда, ибо в третьем действии мы находим снова живую и уже другую Аврору.
     Последний акт «Спящей красавицы» для исполнительницы заглавной роли считается наиболее трудным. В последнем дуэте балета Уланова нарисовала образ королевской дочери, молодой супруги принца. Однако при всей парадности танца её героиня сохранила душевную теплоту. В следующей за адажио и сольным танцем Дезире небольшой вариации — в ритме польки — артистка завершала третий «танцевальный портрет» Авроры, дополняя характеристику новыми штрихами. Быстрые движения на пуантах, энергичные мановения рук выражали жизнерадостность, счастье.
    «Спящая красавица» не вошла в постоянный репертуар Галины Улановой. Однако, 22 мая 1947 года, в день, когда отмечалось 125-летие со дня рождения М. Петипа, Уланова танцевала в Ленинградском театре оперы и балета партию Авроры (во втором акте). В первом в заглавной роли танцевала — Семёнова, а в третьем — Дудинская.