Большой театр, бывший в свое время «домом» узкого круга привилегированной публики — в основном, московской купеческой и чиновничьей знати, становился любимым театром трудящейся Москвы, всей страны.
Но в 1923 году, когда в театр после окончания ВХУТЕМАСа (более известного как Строгановское училище) пришел молодой и революционно настроенный художник Василий Лужецкий, Большой переживал сложные дни.
Лужецкий, направленный сюда по путевке Краснопресненского райкома комсомола, получил партийный наказ: опираясь на рабочий класс театра, на молодежь подсобных цехов, создать комсомольскую ячейку.
И она была вскоре создана, но, называясь комячейкой Большого театра, стояла вдали от артистического мира — в ее составе вначале не было ни одного артиста.
К тому времени бывший императорский театр уже получил почетное в Стране Советов звание «академического», но среди его администрации оставалось еще немало приверженцев старого строя, и они не раз саботировали начинания новой власти.
В театре служили даже… бывшие фрейлины царского двора, неизвестно каким образом проникавшие в приемные дирекции и оседавшие там.
Во многих артистических комнатах все еще висели иконы с «неугасимыми» лампадами, а по церковным праздникам некоторые солисты оперы и артисты хора объявляли о своей «болезни» — не являлись в театр, а пели в церковных службах…
«Наш Большой», «Молодая Гвардия» 1977