Марина Тимофеевна Семёнова родилась 17(30) мая 1908 года в Петербурге. Её родители не имели никакого отношения к театру. В раннем детстве у ней умер отец. Мать осталась с шестью детьми детьми. Несколько лет спустя мама вышла повторно замуж. Отчим добрый и мягкий человек заменил детям отца.
Подруга матери Е.Г.Карина посоветовала отдать двух дочерей — Марину и Валерию — в организованный ею танцевальный кружок.От природы пластичная, музыкальная девочка обратила на себя всеобщее внимание. карина и все посетители её вечеров стали настоятельно советовать матери серьёзно обучать Марину балетному искусству. И вот десятилетняя Семёнова — перед экзаменационной комиссией Петроградского хореографического училища. Маленькая, худенькая она не произвела на комиссию должного впечатления. Её решено было не принимать. Такого же мнения была и Агрипина Яковлевна Ваганова, котрая через несколько лет назовёт Марину лучшей своей ученицей.
Но счастливый случай помог Семёновой.Среди экзаменаторов оказался ведущий танцовщик Мариинского театра и педагог училища В.А.Семёнов, который вскоре должен был уйти на фронт. Услышав фамилию «Семёнова», он попросил комиссию принять свою однофамилицу, полушутя-полусерьёзно заявив, что имя Семёновых не должно сойти со сцены.
В 1918 году её зачисляют в Петроградское хореографическое училище.Своё хореографическое образование Семёнова начала в классе известного педагога М.Ф. Романовой. матери Галины Улановой. Она полюбила её и многое пощала,видя, как легко этот ребёнок исполняет первые классические па. И Марина платила педагогу горячей привязанностью. Преклонение перед театром никогда не оставляло Семёнову. А.Я.Вагонова вспоминала-«Не играло никакой роли, в чём она была занята, танцевала в первой паре или в последней. Она всегда исполняла с большим воодушевлением и чистотой любой рисунок танца. За год до окончания школы, когда Марина уже была признана самой талантливой ученицей школы, она просила себя занимать «на выходе» в «Корсаре», где вся роль заключается в том, чтобы поднести подушку с цветком балерине и моментально удалиться.» Переводы через класс в хореографической педагогике практикуются чрезвычайно редко, лишь в отношении особо одарённых учеников. Инспектор училища Облаков,конечно, хорошо знал,что сЕмёнова не пример прилежания и дисциплины, но отлично видел и её прекрасные данные. И он решился минуя второй класс, перевести Семёнову сразу в третий, к Агрепине Яковлевне Вагановой. Когда Марина узнала о перводе в другой класс, да ещё к Вагановой, о строгости которой в училище ходили легенды, она долго плакала.
«У меня на уроке появилась блондиночка, очень миниатюрная, ничем не выдающаяся своим наружним видом, даже можно сказать, скорее невзрачная»,-рассказывала о первой встрече со своей будущей ученицей Ваганова. Я спросила:»А ты ещё откуда?»-«Я от Марии Фёдоровны». Когда она вышла на середину зала и проделала developpe a la seconde, я чуть не вскрикнула от восхищения, так красиво, так выразительно это маленькое существо исполняло заданное движение.С этого дня я больше никогда не выпускала из поля зрения Марину Семёнову». В первый же год занятий у Вагановой Семёнова сделала поразительные успехи. В ней поражала недетская серьёзность, почти профессиональная хватка в исполнении движений.Но Ваганова отнюдь не баловала свою ученицу. Её девиз — требовательность. Чем старательнее занималась Марина, тем труднее и труднее ставил перед ней задачи педагог. Так наращивались силы и рождался «танцевальный запас», которого Семёновой хватило на всю её сценическую жизнь. К вечеру, посвящённому 25-летию своей творческой деятельности, ваганова поставила для учениц танцевальную сценку «Цветы и бабочки», где Марина, как лучшая ученица, исполняла сольную партию. «Цветы расположены в каре, а выпархивающая бабочка, едва прикасаясь к каждому цветочку, как бы пробуждала их — так начинался этот номер. Затем бабочка порхала вокруг цветов, а цветы танцевали подобие вариаций. Но прекраснее всего исполнялась вариация бабочки. Театр гремел, видя этого чудо-ребёнка. С этого дня стала расти слава Марины Семёновой.» А.Я. Ваганова.
Ваганова решила поручить ей центральную роль в балете Льва Иванова «Волшебная флейта» на музыку Р.Е.Дриго. «Она танцевала Лизу в «Волшебной флейте» с абсолютно законченным мастерством,- утверждала участница этого спектакля Татьяна Вечеслова, выступающая вместе с Галиной Улановой в партии подруги главной героини.- Каждое движение её было отточенным и совершенным. Природная грация — это необходимое качество танцовщицы — была ей отпущена природой с избытком. Её перекидные жете, па-де-бурре, пируэты, остановки на пуантах, когда она замирала в скульптурной позе,- всё это было настолько органично, что казалось: научить так танцевать нельзя, можно с этим родиться.» Т.Вечеслова «Невыдуманные страницы».
Весной 1925 года Семёнова оканчивала училище. К этому времени имя её было хорошо известно в театральном мире. Семёнова «имела прессу».
В «Ежегоднике Петроградских академических театров» за 1923 год, например, отмечалось, что дивертисмент «на этот раз был лишён участия воспитанницы Семёновой, о чём можно только пожалеть.» Это писалось о девочке, кторой едва минуло 14 лет! Выпускной спектакль Семёновой стал крупнейшим театральным событием. «Театр снова узрел в своих стенах восторг зрительного зала, столь же шумный и восторженный, как во времена А.Павловой. И это единодушный взрыв восхищения вызвала 16-ти летняя ученица,танцевавшая главную партию,- Семёнова…Впечатление исходило не от артистической изысканности, утончённого темпераметра, как у А.Павловой, не от чарующей внешности, как у Карсавиной, не от задора и порыва, как у покойной Лидии Ивановой, не от бурной эстрадной манеры, как у Кригер, а от лирики технически совершенного танца»- пишет А.Гвоздев.