Сказка о царе Салтане

История создания
Действующие лица
Введение
Действие первое
Действие второе
Действие третье
Действие четвертое

«СКАЗКА О ЦАРЕ САЛТАНЕ» Н. А. РИМСКОГО-КОРСАКОВА

Перу Николая Андреевича Римского-Корсакова принадлежит пятнадцать опер; «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне
Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди» — его десятое произведение в этом жанре.
Мысль написать оперу на сюжет пушкинской сказки была подсказана композитору замечательным русским критиком В. В. Стасовым. Римский-Корсаков приурочил
сочинение «Салтана» к столетию со дня рождения поэта, написав первые страницы клавира в феврале 1899 года (в партитуре опера была закончена 18 января 1900 года).
В качестве либреттиста композитор привлек к работе В. И. Вельского, вместе с которым написал литературный текст оперы, всячески стремясь сохранить содержание, дух и образный строй пушкинской сказки.

Сюжетная основа и развитие действия пушкинского «Салтана» остались неприкосновенными. Были уточнены и несколько изменены лишь некоторые детали:
младшая сестра получила имя Милитрисы; царство Салтана было названо Тмутараканью, а княжество Гвидона — Леденцом; три появления царевича у Салтана
были сведены к одному; были добавлены два эпизодических персонажа — Старый дед и Скоморох.
Последнее изменение, пожалуй, самое существенное, так как оба этих героя — представители народа, а роль народа в опере по сравнению с пушкинской сказкой значительно усилена.
Кроме «Сказки о царе Салтане», в либретто оперы был также введен фрагмент маленькой пушкинской «Сказки о медведихе», использованный в рассказе Старого деда в первом действии.
«Сказка о царе Салтане» занимает в творчестве Римского-Корсакова особое место. Эта жизнерадостная, полная юмора опера, удивительно созвучная по тону и настроению пушкинскому оригиналу, отличается глубокой народностью, необычайной красочностью и яркой театральностью. Она представляет собой естественное продолжение таких его опер, как «Майская ночь», «Снегурочка» и «Садко», где причудливо и органично сочетаются фантастические сцены, картины
природы и жанрово-бытовые эпизоды. Безусловно также родство музыкального языка и характеристик некоторых героев оперы с «Верой Шелогой» и «Царской невестой», написанными непосредственно перед «Салтаном».
Вместе с тем, в «Сказке о царе Салтане» как бы зреют черты, которые мы встретим в более поздних операх Римского-Корсакова. Так, например, сказочно-шутливое противопоставление порядков и образа жизни царства Тмутаракани и княжества Леденец в какой-то степени предвосхищают глубокое различие видимого и невидимого града Китежа (опера «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии»). Любопытно отметить, что музыкальные характеристики Леденца и невидимого Китежа очень схожи.
До известной степени родственны друг другу царь Салтан и царь Додон из «Золотого петушка»: оба они властолюбивы, эгоистичны и ограниченны. Однако если в «Сказке о царе Салтане» образ властелина Тмутаракани нарисован композитором в юмористических тонах, то в характеристике героя «Золотого петушка» появляются уже черты обличительной сатиры.
Быть может, поэтому во внешне сходных маршеобразных фанфарных характеристиках обоих царей есть глубокое различие: тема Салтана полна комизма, тема же Додона — иронична, гротескова.
Эстетические идеалы Римского-Корсакова — воплощение в музыке красоты и гармонии, торжества света над мраком, добра над злом — органически присущи
народному эпосу, созвучны его идеям. И, быть может, поэтому композитор так часто обращался к сказкам как к источнику вдохновения.
Сказочные темы и образы пронизывают все его творчество. Его «Шехеразада» навеяна арабскими сказками «1001 ночи», оркестровая «Сказка» — вступлением
к «Руслану и Людмиле» Пушкина. Операми-сказками, кроме «Царя Салтана» и «Золотого петушка», могут быть названы «Снегурочка» и «Кащей бессмертный»; необычайно велика роль фантастических эпизодов в операх «Майская ночь», «Млада», «Ночь перед рождеством», «Садко», «Китеж».
Среди всех «сказочных» произведений Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане» четкостью своего замысла, отсутствием сложных аллегорий, ясностью образов,
лаконизмом изложения наиболее близка народному творчеству. Это как бы опера-сказка в ее наиболее чистом виде. В ней нет острых конфликтов, бурных страстей, запутанных ситуаций, глубоких психологических переживаний. Не случайно драматическая завязка действия — решение завистливых сестер и сватьи эабы Бабарихи извести Милитрису—вынесена композитором в пролог.
Вдохновленный гением Пушкина, Римский-Корсаков, сочиняя своего «Салтана», еще раз предстал перед слушателями чудесным музыкальным сказочником.
Строение «Салтана» во многом напоминает композицию народных сказок. Довольно часто употребляется прием репризности, много повторяющихся сцен (похвальба
сестер, появление Лебедь-птицы). Сказочно-театрален фанфарный клич-заставка, начинающий каждую картину оперы, как бы приглашающий зрителей послушать что-то интересное и увлекательное, как это было принято в народном кукольном театре. Само действие развивается неторопливо; обстоятельно описываются
различные детали.
Примечательным композиционным приемом оперы является наличие оркестровых антрактов перед началом каждого действия и оркестровых эпизодов внутри
действий.
В оркестровых вступлениях к первому и второму актам композитор рассказывает слушателям о том, чего не будет на сцене: об уходе царя Салтана на войну, о странствии по морю бочки с заключенными в ней Милитрисой и подрастающим царевичем. Следует отметить, что эти события имеют самое первостепенное
значение в развитии сюжета. В оркестровом антракте к последней картине оперы — «Три чуда» — композитор предвосхищает то, что увидят в княжестве Гвидона царь Салтан, его приближенные и зрители. Примечательно, что в партитуре «Салтана» перед каждым из названных оркестровых вступлений Римский-Корсаков выписал полностью стихи Пушкина, которые легли в основу этих антрактов.
В других оркестровых вступлениях и инструментальных эпизодах рисуется происходящее на сцене (появление города Леденца, превращение Лебеди в девушку,
полет шмеля).
Развитие действия оперы во многом основано на ярких контрастах, что, опять-таки, типично для сказок.
Так, княжество Леденец противопоставлено царству Тмутаракани, кротость Милитрисы — злобе и жестокости ее сестер и т. д. Герои оперы довольно четко делятся на «плохих» и «хороших». Почти все они по-сказочному ясны, понятны и определенны. В характеристиках Салтана, Гвидона, Бабарихи, старших сестер,
Старого деда, Скомороха, царевны Лебеди господствует либо какая-нибудь одна черта, либо группа близких друг другу черт.
Музыкальная тема (лейтмотив), характеризующая царя Салтана, рисует его властность, капризность, недалекий ум. Тема эта маршеобразна, ее мелодическая
линия и гармоническое сопровождение просты. Этот лейтмотив развивается: он различно звучит в разных ситуациях — то бодро, воинственно, когда царь идет в
поход, то печально, когда он оплакивает будто бы погибшую жену.
Музыка, рисующая царевича Гвидона, полна молодецкой удали, недаром его лейтмотив напоминает призывный клич. Другая тема, характеризующая Гвидона-мальчика (в первом действии), построена на интонациях детской песенки «Ладушки».
Довольно схожи музыкальные портреты Ткачихи, Поварихи и сватьи бабы Бабарихи. Их образы — олицетворение злого начала в опере. Римский-Корсаков не поручает им, в отличие от других героев, каких-нибудь пространных сольных номеров, они чаще поют в ансамблях, причем мелодической основой их вокальной
партии является скороговорка, очень удачно раскрывающая сущность характеров этих злых, сварливых и завистливых женщин. В их обрисовке намечаются уже
некоторые черты музыкальной сатиры, гротеска, которые так ярко воплощены в музыке «Золотого петушка».
Несколько более сложен образ царевны Лебеди. Он не нов в творчестве Римского-Корсакова. Лебедь родственна Снегурочке и Волхове из «Садко»—фантастическим его героиням, олицетворяющим близкую и доброжелательную людям природу. Царевна Лебедь — носительница основной идеи оперы: победы красоты, добра и справедливости над тупостью, хитростью и злом. Ее музыкальный образ дан сначала в оркестре;
он окружен ореолом чего-то чудесного, нереального.
Необычайность своей героини композитор подчеркивает красочностью гармоний, яркостью и выразительностью оркестрового колорита. Черты инструментальной
мелодики он вносит даже в ее вокальную партию, насыщая ее колоратурными руладами, как бы подражающими пению птиц.
«Птичий» облик Лебеди подчеркивается Римским-Корсаковым лишь до той поры, пока она не превращается в прекрасную девицу, полюбившую Гвидона.
Теперь композитор наделяет царевну Лебедь уже новыми чертами. Музыка, характеризующая ее, становится теплой, задушевной, в вокальной партии исчезают
инструментальные фиоритуры, она становится очень песенной.
Самая цельная и человечная героиня оперы — Милитриса, нежная и преданная, полная самоотверженной любви к Салтану и сыну, благодарная царевне Лебеди.
Этот глубоко лирический образ также не нов для Римского-Корсакова. Милитриса во многом напоминает Марфу из «Царской невесты» и, в свою очередь, предвосхищает Февронию из «Невидимого града Китежа». Благодаря Милитрисе вся опера становится более земной, реальной. Не случайно первое действие, главной героиней которого она является, наиболее глубоко и сердечно. Именно здесь в музыке
раскрываются большие человеческие чувства.
Значительное место в опере занимает народ. В «Сказке о царе Салтане» много небольших хоров и развернутых хоровых сцен, в которых жители Тмутаракани
и Леденца выражают свое отношение к происходящему (сочувствуют Милитрисе, славят порядки княжества Гвидона и т. д.). Новые, по сравнению с Пушкиным, персонажи оперы — Скоморох и Старый дед — также представляют народ, как бы олицетворяя его мысли и чувства.
Глубоко народен музыкальный язык оперы. Композитором широко использован фольклор: величальные, детские и колыбельные народные песни, присказки и
скороговорки. Мастерски обработанные, они становятся неотъемлемой частью всей музыкальной ткани оперы, являясь мелодической основой многих сольных, хоровых
и оркестровых эпизодов, в равной степени принадлежащих «реальным» и фантастическим персонажам.
Так, например, известная народная песня «Во саду ли, в огороде» использована Римским-Корсаковым в музыкальной характеристике сказочной белочки,
грызущей, на удивление царю Салтану и всем присутствующим, орехи с золотой скорлупкой; так, народная песня «Отдавала меня матушка» явно слышна в дуэте Старшей и Средней сестер в прологе оперы и т. д.
Народны по своему музыкальному языку и те страницы оперы, где нет подлинных мелодий. Это в первую очередь относится к хоровым эпизодам «Салтана», а также к музыкальным характеристикам Милитрисы, Скомороха и Старого деда.
В опере есть еще один своеобразный герой, который не числится в списке действующих лиц. Это море.
То грозное, то ласковое, оно сопутствует Милитрисе и Гвидону, сначала угрожая им, потом помогая спастись, найти свое счастье. Картины моря написаны в опере
мастерски. Один из величайших музыкальных маринистов — Римский-Корсаков вновь проявил себя здесь как превосходный музыкальный живописец.
Опера искрится яркостью красок, расцвечена меткими звукописными зарисовками. То слышится жужжание шмеля, то — шум веретена, то возникает переливчатый
колокольный звон, так похожий на настоящий и в то же время отнюдь не представляющий собой простое звукоподражание.
«Сказку о царе Салтане» с полным основанием можно назвать оперой симфонической. Ее музыка — это как бы единое музыкальное полотно, где одна большая сцена сменяет другую, продолжая и развивая единую сюжетно-музыкальную драматургическую
линию. Скрепляет музыкальную драматургию наличие непрерывно развивающихся и видоизменяющихся лейтмотивов.
«Салтан» написан в лучших традициях русской сказочной оперы, и прежде всего «Руслана и Людмилы» Глинки. Их роднит также использование в качестве сюжетной основы произведений Пушкина, горячо любимого обоими композиторами.
Впервые на сцене опера была поставлена в Москве, в частном театре Солодовникова, 21 октября 1900 года (ее премьера совпала с празднованием тридцатипятилетия
музыкальной деятельности Римского-Корсакова). Дирижировал известный русский композитор М. М. Ипполитов-Иванов. Декорации к спектаклю были написаны художником М. А. Врубелем. Партию царевны Лебеди пела его жена, первая исполнительница многих женских ролей в операх Римского-Корсакова — Н. И. Забела-Врубель. Публика восторженно встретила это новое сочинение композитора.
В Петербурге премьера «Салтана» состоялась 22 декабря 1902 года в Большом зале консерватории в исполнении певцов труппы У. Гвиди.
31 января 1908 года опера была показана в Киеве под управлением Е. Д. Эспозито.
На государственной сцене — в Большом театре в Москве — «Сказку о царе Салтане» впервые поставили только через пять лет после смерти Римского-Корсакова
(премьера — 5 октября 1913 года). Дирижировал Э. А. Купер, декорации были написаны К. А. Коровиным.
Царя Салтана пел Григорий Пирогов, царевну Лебедь — по очереди Е. А. Степанова и А. В. Нежданова. 2 марта 1915 года опера впервые прозвучала в Мариинском театре в Петербурге под управлением известного английского дирижера Альберта
Коутса. Режиссером обеих этих постановок был В. А. Лосский. После Великой Октябрьской социалистической революции он же осуществил новые театральные
редакции «Сказки о царе Салтане» на сценах ленинградского Театра оперы и балета имени С. М. Кирова, московского Большого театра, свердловского театра оперы и балета. В разное время опера шла также в Каунасе, Риге, Куйбышеве, Кёльне (ФРГ).
17 января 1959 года в Большом театре Союза ССР состоялась премьера «Сказки о царе Салтане» в новой сценической редакции (постановщик Г. П. Ансимов, дирижер В. В. Небольсин, художник В. К. Клементьев).
Царя Салтана пел И. И. Петров, Милитрису — Е. Ф. Смоленская, царевну Лебедь—В. М. Фирсова, Гвидона — В. В. Ивановский.
Созданная более полувека назад, «Сказка о царе Салтане» Н. А. Римского-Корсакова по-прежнему сохраняется в репертуаре театров, доставляя огромную радость и взрослым, и детям.
С. Зив

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Действующие лица Введения:

Царь Салтан – Бас

Младшая сестра – Сопрано

Средняя сестра – Меццо-сопрано

Старшая сестра – Сопрано

Сватья баба Бабариха – Контральто

Действующие лица оперы:

Царь Салтан – Бас

Царица Милитриса (младшая сестра) – Сопрано

Ткачиха (средняя сестра)– Меццо-сопрано

Повариха (старшая сестра – Сопрано

Сватья баба Бабариха – Контральто

Царевич Гвидон – Тенор

Царевна Лебедь (в начале Лебедь-птица) – Сопрано

Старый дед – Тенор

Гонец – Баритон

Скоморох – Бас

1-й корабельщик – Тенор

2-й корабельщик – Баритон

3-й корабельщик – Бас

Голоса чародея и духов – Хоры

Бояре, боярыни, придворные, нянюшки, дьяки, стражники, войско, корабельщики, звездочеты, скороходы, певчие, слуги и прислужницы, плясуны и плясуньи и народ.

Тридцать три морских витязя с дядькой Черномором. Белка. Шмель.

Действие происходит частью в городе Тмутаракани, частью на острове Буяне.

ВВЕДЕНИЕ

Деревенская светлица.

Зимний вечер. Три сестры прядут; в стороне сватья баба Барбариха с чёрным котом.

СТАРШАЯ И СРЕДНЯЯ СЁСТРЫ (поют).

Я в воскресный день куделюшки купила,

А домой пришла – под лавку положила,

Резвой ноженькой подкинула кудельку;

«Ты лежи моя куделюшка с недельку»

В понедельник я баньку истопила,

А во вторник в баньку париться ходила;

Всю-то среду с угару пролежала,

Весь четверг я буйну голову чесала,

Отродясь я по пятницам не ткала

А в субботу я родимых поминала

День воскресный дан всем людям на безделье,

На безделье да на буйное веселье.

В понедельник я ранёшенько вставала

Да три ниточки тонёшенько напряла,

А дождавшися милому показала,

«– Не пряди ты моя радость, не неволься!

Погоди, придёт весна-крачна, не бойся,

Да подвырастет лопушничек лопатой, –

Сарафанчик я сошью. Себе богатый.

Не ходи лишь, моя радость, близко тыну,

Не щипли, мой светик, ягоду малину,

Чтоб тебя поповы козы не видали,

Сарафана на тебе не разорвавши!»

Смеются и оставляют пряжу.

БАБАРИХА.

Чрез силу не пряди,

Дней-то много впереди!

СТАРШАЯ СЕСТРА.

Посидим, а для потехи

Дай пощелкаем орехи!

(Младшей сестре)

А ты, дурочка, не жди,

Сложа руки не сиди!

СРЕДНЯЯ СЕСТРА.

Вот воды бы наносила!

Печку жарко б истопила!

БАБАРИХА. Да ворочайся живей!

СТАРШАЯ СЕСТРА.

Сестрам ужин разогрей!

Средняя сестра

Да коров бы подоила,

Им сенца бы подложила!

БАБАРИХА, СТАРШАЯ И СРЕДНЯЯ СЕСТРЫ.

Дурой как не помыкать,

Не самим! же хлопотать!

Младшая сестра затопляет печь, носит воду.

СТАРШАЯ И СРЕДНЯЯ СЕСТРЫ (хвастаются наперерыв).

Всем, сестра, с тобой мы взяли:

И дородством, – словно крали…

Мастериц нам нет под стать, –

Только лень нам прясть да ткать.

А пожди, придет хотенье,

Так достанет и терпенья.

БАБАРИХА.

Вы невесты – сущий клад,

Вас сам царь посватать рад!

СТАРШАЯ И СРЕДНЯЯ СЕСТРЫ (продолжают).

Разум хитрый, долгий волос,

Чудо очи, чудо голос;

Как беседу заведем –

Часто, дробно, как дождем,

Лопотливее наседки,

Все завидуют соседки

Как по улице пройдем,

Черной бровью проведем,

ыЧто купчихи сановиты:

Близко к нам не подходи ты!

БАБАРИХА.

Вы невесты – сущий клад,

Вас сам царь посватать рад!

Дверь приотворяется и показывается царь Салтан а дорогой шубе и венце. Не замечаемый сестрами, он прислушивается к их речам.

СТАРШАЯ СЕСТРА.

Ах, голубушка сестрица!

Кабы я была царица,

То сама бы на весь мир приготовила я пир.

Доски с целыми быками,

Бочки с пивом и медами

Расставляла б для гостей

С ближних, дальних волостей.

СРЕДНЯЯ СЕСТРА.

Ох, голубушка сестрица!

Кабы я была царица,

То на весь бы мир одна

Наткала я полотна,

Полотна-то не простого,

Сплошь узором расписного.

Л год крещеный, подходи,

На узоры погляди,

Выбирай себе обнову,

Наполняй казну цареву!

МЛАДШАЯ СЕСТРА (оставляя работу).

Кабы я была царица, –

Ткать плохая мастерица, –

Я б для батюшки царя Родила богатыря.

Царь Салтан входит. Сестры и Бабариха падают на колени.

ЦАРЬ САЛТАН (сам с собою).

Речи младшей по всему

Любы сердцу моему.

(Младшей сестре)

Здравствуй, красная девица!

Коли так, то будь царица

И для славного царя

Ты роди богатыря.

МЛАДШАЯ СЕСТРА.

Царь наш, батюшка родимый,

Дай ты мне собраться с силой!

ЦАРЬ САЛТАН.

Тут уж нечего годить:

Мне не пиво ведь варить,

Не приданое готовить!

Мне ли будешь прекословить?

Снаряжайся во дворец

И сейчас же под венец!

Вы ж, голубушки-сестрицы,

Выбирайтесь из светлицы,

Поезжайте вслед за мной,

Вслед за мной и за сестрой.

Будь одна из вас ткачиха,

А другая – ПОВАРИХА!

Уходит. Младшая сестра покорно следует за ней. Старшая и средняя сестры, поднявшись с колен в недоумении смотрят друг на друга, Бабариха садится на скамью возле кота.

СТАРШАЯ СЕСТРА.

Так всегда: не будь умен,

Ни дороден, ни силен…

СРЕДНЯЯ СЕСТРА (перебивая). А удайся ты хвастливым

СТАРШАЯ СЕСТРА (продолжает). Будешь славным да счастливым.

БАБАРИХА.

Похвальба-то не велика:

Как пред царским ходя ликом,

Век свой глядя на царя,

Не родить богатыря?

СТАРШАЯ И СРЕДНЯЯ СЕСТРЫ.

Мы бы десять сыновней,

Руки в злате до локтей, –

Кабы ведали да знали, –

Государю обещали.

БАБАРИХА. Чай, соседей стыдно вам?

СРЕДНЯЯ СЕСТРА.

Свет мой, сватья, просто срам,

Просто дрожь во всех поджилках:

Быть у дуры на посылках!

СТАРШАЯ СЕСТРА.

Знаешь, грех ей зла желать,

А нельзя и миновать:

Плачь теперь, а тки, ткачиха!

СРЕДНЯЯ СЕСТРА. В кухне злися, Повариха!

СТАРШАЯ СЕСТРА.

Ой, старуха, удружи,

Ей беду наворожи!

СРЕДНЯЯ СЕСТРА.

Ей бы порчу напустила, –

Я б тебя озолотила.

Ну, так слушать, не мешать,

Речь не сметь перебивать!

У царей всегда война,

Вот жена сидит одна,

Вот меж тем как царь далеко

Бьется долго и жестоко,

Подойдет и срок родин…

Только нужен ум один,

Обойдется и без зелья.

Закипит у них веселье;

Чтоб обрадовать отца!

Мать пошлет скорей гонца.

Мы гонца к себе заманим,

Обойдем его, обманем,

Пивом пьяным напоим,

Обобрать его велим ,

И в суму его пустую

Сунем грамоту такую:

«Родила царица в ночь

Не то сына, не то дочь,

Не мышонка, не лягушку,

А неведому зверюшку».

СТАРШАЯ И СРЕДНЯЯ СЕСТРЫ И БАБАРИХА (повторяют с хохотом).

«Родила царица в ночь

Не то сына, не то дочь,

Не мышонка, не лягушку,

А неведому зверюшку».

Занавес.

ОРКЕСТРОВОЕ ВСТУПЛЕНИЕ К ПЕРВОМУ ДЕЙСТВИЮ

В те поры война была.

Царь Салтан, с женой простяся,

На добра-коня садятся,

Ей наказывал – себя

Поберечь, его любя.

(Пушкин)

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Царский двор в Тмутаракани. Берег моря. С одной стороны открытые сени Салтанова дворца, с другой – щеп город. Царица Милитриса сидит в сенях и плетёт кружево; около нее Бабариха и Скоморох, вокруг Прислужницы, у ворот стража. Из дворца доносятся голоса нянюшек, убаюкивающих царевича.

НЯНЮШКИ.

Баюшки, баюшки!

Спи, царевич наш, усни,

Угомон тебя возьми!

Вырастай да не по дням,

Как опара, – по часам!

Будешь в золоте ходить,

Чисто серебро носить,

Мамушкам, нянюшкам

Все обносочки дарить.

БАРБАРИХА (подпевает про себя во время колыбельной).

Баю, бай, баю, бай!

Поскорее умирай!

Бабушка! старая,

Полотенце отрезай!

Да младенца накрывай!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. (тревожно).

Что ты, бабушка, твердишь,

Жабой злой на всех глядишь

БАБАРИХА.

Все молитву я читаю,

О судьбе твоей гадаю.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. (Бабарихе).

Свет мой, сватья!

День за днем,

А гонца все нет с письмом.

СКОМОРОХ (поет, подыгрывая на бубне).

Уж ты матушка, государыня,

Не зови ты нас Скоморохами,

Посади ты нас в думу тайную!

Уж такие-то мы разумные:

Лежучи в избе ровно тридцать лет,

Дотянулися до краю печи,

Как увидели целый чан воды,

Стали спрашивать: то не море ли, –

Широко, долго, крутобережно.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Перестань! Мне не до вас,

Не до шуток и проказ

Входит Повариха с полным подносом, разных яств. За нею прислужницы, тоже с яствами.

СКОМОРОХ (про себя).

Угоди царице, право:

Что ни спой, все не по нраву.

(Увидав Повариху.)

Тетушке поварихе

До земли челом бью

(Почтительно кланяется.)

ПОВАРИХА.

Кушай, милая сестрица,

Ныне матушка царица!

Нас обидеть не моги,

Хоть отведай пироги.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

До того ль мне? Нет покою,

Что-то ноет ретивое.

ПОВАРИХА

Ты хоть тронь их: горячи,

Прямо с пылу, из печи.

Эти с маком, те с груздями,

Те с петушьими гребнями.

(Царица кушает пироги).

Не похвастаться сказать,

Можно губы облизать.

Старый Дед старается пройти на царский двор. Стражники задерживают его. Старый Дед вырывается и бросается к ногам царицы.

СТРАЖНИКИ.

Куда? Назад!

Аль не видишь ты

Стражу крепкую!

СТАРЫЙ ДЕД (голосит).

Государыня, царица матушка,

Не вели меня казнить, вели миловать!

Прикажи мне стать пред царевича,

Богом данного, желанного,

Заглянуть на его очи светлые.

(Тише и просто)

При царе Горохе – покойничке,

Знать при дедушке Салтановом

Приводили меня сказки сказывать:

Распотешил я в конец царевича, –

И в лошадки тот играючи

Мне убогому на шею сел.

СКОМОРОХ (подшучивая над ним, с напускным почтением).

Государь ты мой, родный дедушка!

А что много тебе лет будет?

СТАРЫЙ ДЕД.

Сметы нет, миленький,

Сметы нет, родименький,

Сметы нет.

СКОМОРОХ.

Государь ты мой, родный дедушка,

Когда ж тебя хоронить будем?

СТАРЫЙ ДЕД.

В середу, миленький,

В середу, родименький,

В середу.

СКОМОРОХ.

Государь ты мой, родный дедушка!,

Во что ж по тебе звонить будем?

СТАРЫЙ ДЕД

В сковороду, миленький,

В сковороду, родименький,

В сковороду.

СКОМОРОХ.

Государь ты мой, родный дедушка,

Чем же мы тебя поминать будем?

СТАРЫЙ ДЕД.

Блинами, миленький,

Блинами, родименький.

Блинами.

СКОМОРОХ.

Государь ты мой, родный дедушка.

Блины-то сухие горло дерут.

СТАРЫЙ ДЕД.

С маслицем, миленький,

С маслицем, родименький,

С маслицем

СКОМОРОХ.

Государь ты мой, родный дедушка,

И что, много ль у тебя сирот будет?

СТАРЫЙ ДЕД.

Семеро, миленький,

Семеро, родименький,

Семеро.

СКОМОРОХ

Государь ты мой, родный дедушка.

Кто же их кормить, поить будет?

СТАРЫЙ ДЕД.

По миру, миленький,

По миру, родименький,

По миру.

СКОМОРОХ.

Государь ты мой, родный дедушка,

Ходить по миру – зима студена.

СТАРЫЙ ДЕД.

В лапотках, миленький,

В лапотках, родименький,

В лапотках.

Повариха и Бабариха хохочут.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Что вы, что вы! Как не грех!

Над нуждою что за смех!

(Из дворца раздаются голоса нянюшек).

Ах, проснулся! Разбудили.

Все шумели да ходили.

НЯНЮШКИ

Баюшки, баюшки!

Спи, царевич наш, усни,

Угомон тебя возьми!

Вырастай да не по дням,

Как опара, – по часам!

Будешь в золоте ходить,

Чисто серебро носить,

Мамушкам, нянюшкам

Bce обносочки дарить.

БАБАРИХА (подпевает про себя, во время колыбельной).

Баю, баю, баю, бай!

Поскорее умирай!

Тетушки милые,

Мы повоем, поревем,

В ямку темную снесем.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА (тревожно)

Что ты, бабушка, твердишь,

Жабой злой на всех глядишь?

БАБАРИХА.

Я молитву все читаю,

О судьбе твоей гадаю.

Колыбельная затихает.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Что-то сердце мне щемит;

Видно, мне беда грозит.

(Старому деду.)

Спит царевич. Ты успеешь,

Дед мой старый, коль умеешь,

Сказку-байку рассказать.

СТАРЫЙ ДЕД.

Только, чур, уж не мешать!

(Начинает сказку.)

Клич закликали по лесу темному,

Только гул идет по дремучему.

Люты звери собиралися

Ко тому ли медведю боярину.

Прибегали звери большие,

Прибегали тут зверишки меньшие.

Прибегая тут воевода волк,

У него-то зубы закусливые,

У него-то глаза завистливые…

СКОМОРОХ (подхватывает).

Смотрит, нет ли смут в народе,

Нет ли корму воеводе.

СТАРЫЙ ДЕД (продолжает).

Приходил тут бобр, торговый гость,

У него-то бобра жирный хвост…

СКОМОРОХ (перебивает).

Ох, уж только наш купец, –

По оплошному стрелец!

СТАРЫЙ ДЕД (продолжает).

Приходила ласочка-дворяночка,

Приходила белочка-княгинечка…

СКОМОРОХ.

Если с барами связаться,

Так греха по обобраться.

СТАРЫЙ ДЕД (продолжает).

Приходила лисица-подьячиха,

Подьячиха, казначеиха;

Приходил тут Скоморох-горностаюшка,

Прибегал тут зайка-смерд,

Зайка бедненький, зайка серенький…

СКОМОРОХ.

Не кори ты мужика,

Мужик господу свеча

И царю прямой слуга!

СТАРЫЙ ДЕД (продолжает).

Приходил целовальник-еж:

Все-то он еж ежится,

Все-то он щетинится.

Входит Ткачиха; за нею прислужницы несут полотна, ткани, ковры.

ТКАЧИХА.

Ах, голубушка, сестрица,

Богоданная царица!

Погляди, что за ковер,

Что за чудный в нем узор. –

Замысл хитрый Царяграда!

А труда в нем!.. Да я рада

Для царицы и сынка

И зачахнуть у станка.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Ах, сестра, мне нет покою,

Что-то ноет ретивое!

Старина, ты продолжай,

Скоморох, ты не мешай!

ПОВАРИХА, ТКАЧИХА И БАБАРИХА (втроем между собой).

Погоди, Гонец вернется –

Так по нраву ли придется.

Старый дед продолжает сказку, а между тем царский двор наполняется народом, собравшимся пожелать здоровья царице и царевичу. Народ, входя мало-помалу, отдельными кучками, останавливается молча и слушает сказку.

СТАРЫЙ ДЕД

Все медведю тут поклонялися,

Говорит медведь, сам плачется:

Рассудите вы мою обиду горькую!

Был у меня лапоть старый, порванный,

Много лет лежал никому не надобный;

Прилетели гуси серые,

Расщипали лапоть, раздергали,

По чисту полю поразвеяли.

Как стерпеть обиду горькую,

Чем утешить сердце молодецкое?

Не пойти ли нам на птиц войной?

СКОМОРОХ И НАРОД (поняв намек).

И пошли воевать, и пошли воевать,

Храбро войско повели,

Вот и бьются там вдали!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА (к народу).

Люд крещеный, что вам нужно?

Коль на суд, – мне недосужно.

НАРОД.

Где судиться! до того ль, –

Бьем челом. Прими хлеб-соль! –

Чем богаты, тем и рады. –

Не гони нас из ограды! –

Повели, царица-мать,

В песне славу вам воздать! –

Покажи нам месяц ясный,

Лик царевича прекрасный!

Из дворца снова раздается колыбельная. По знаку царицы народ смолкает.

ГОЛОСА НЯНЕК.

Баюшки, баюшки!

Спи, царевич наш, усни,

Угомон тебя возьми!

Вырастай да не по дням,

Как опара, – по часам…

Царевич проснулся. Нянюшки хлопают в ладоши.

Припевают.

Ладушки, ладушки!

Где были? – У бабушки.

Что ели?—Кашку.

Что пили? – Бражку.

Кашка сладенька, –

Да ложка маленька;

Бражка .больно хороша, –

Жалко нет у нас ковша.

Из дворца выбегает царевич-резвый маленький мальчик, за ним семь нянюшек, которые стараются его поймать. Царевич бегает по двору, увертываясь oт нянюшек.

НЯНЮШКИ.

Ах ты, господи! Ах ты, боже мой!

Что поделать с ним? Не равно упадет

И глазок подобьет!

Все и скажут тут сразу: «У семи и без глазу».

Царевича ловят и подводят к царице; та ласкает и целует его.

СТАРЫЙ ДЕД И НАРОД.

Воочыо диво совершается, –

Из-за тучки среди бела дня

Месяц ласковый повыскользнул,

Часты звездочки рассыпались.

Поглядите на| царевича:

Как две капли вышел в дедушку!

НАРОД

(с поклонами, обращаясь к царевичу, стоящему за руку с матерью).

С крепкий дуб тебе повырасти,

Выше облак вознестись умом

Дай-то, боже!

Выше облак вознестись умом,

Научиться всем премудростям,

Суд чинить, расправу царскую.

Дай-то, боже! В пору-время оженитися,

Взять из-за моря хозяюшку

Дай-то, боже!

Взять из-за моря хозяюшку,

С ней нажить казну несметную,

Народить двенадцать сыновей

Дай-то, боже!

С ней нажить казну несметную,

Народить двенадцать сыновей,

До ста лет тебе процарствовать

Дай-то, боже!

До ста лет тебе процарствовать,

Увидать внучат и правнуков

Дай-то, боже!

До ста лет тебе процарствовать,

Увидать внучат и правнуков

И в уме и твердой памяти

Безболезненно преставиться

Дай-то, боже!

Большой поклон.

Из толпы народа развязно выступает Гонец., подходя к царице Милитрисе.

ГОНЕЦ.

Государыня моя,

Не вели казнить меня,

А вели боярам думным, –

Самым старым, самым умным, –

Рассудить и дать ответ:

Отчего мне счастья нет?

Довелось быть с доброй вестью,

Думал, ну и встретят с честью,

Подарят кафтан с плеча,

А не то так сгоряча

И пожалуют в бояре.

СТРАЖНИКИ.

Что кричишь? Не на базаре.

Кто такой?

ГОНЕЦ. Гонец.

ВСЕ (с удивлением). Гонец?

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Что ж молчал ты, молодец?

Дай же грамоту скорее!

Пусть сберутся грамотеи.

Чтоб сумели прочитать,

Титлы хитры разобрать.

Суетятся. Бегут звать дьяков. Нянюшки уводят царевича.

НАРОД.

Голова хмельна заране:

Будет пир в Тмутаракани,

Много милостей, наград,

Закипит весельем град.

ГОНЕЦ (посматривая на Бабариху).

Тут есть бабушка седая, –

Хлебосольная такая:

От нее шел сыт и пьян.

А не то что царь Салтан:

Чуть прочел, давай чудесить,

Уж совсем велел повесить,

Да простивши на сей раз,

Дал назад скакать приказ.

Дьяки и несколько бояр входят.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА (торжественно, к народу).

Веселись, люд православный!

Знаешь сам, какой царь нравный:

Коль сердит, так с глаз долой,

А уж рад, так пир горой,

Ждите милостей без счета!

Ну, дьяки, читайте! что-то

Пишет царь, благодаря

За сынка-богатыря.

ДЬЯКИ

(читают с большим затруднением, почти по складам. Все прислушиваются).

«Царь велит своем боярам,

Времени не тратя даром,

И царицу, и приплод

В бочке бросить в бездну вод».

Народ в недоумении и волнении.

НАРОД.

Что такое?

В чем тут дело?

Царица в отчаянии, ломает руки.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Ах, в глазах все потемнело!

Бояре. Что тут делать?

Что начать?

НАРОД. Да царева ли печать?

БАБАРИХА. Чья ж иная?!

БОЯРЕ. А, гонец?

ПОВАРИХА, Ткачиха и Бабариха. Всем известный молодец!

БОЯРЕ. Как прочли-то? Уж не вздор ли?

ДЬЯКИ. Мы и то глаза протерли.

НАРОД.

Без вины казнить грешно.

Остается нам одно:

Ждать царева возвращенья

Для законного решенья.

БАБАРИХА (выступая, грозит).

Аль вы все с ума сошли?

Бунт, крамолу завели?

Уж вы как себе хотите,

А того не измените,

Слово царское закон…

А народ все пустозвон!

(Грозит.)

Вот пождите: царь вернется,

На орехи всем придется.

Народ в смущении.

НАРОД.

Что ж мы, право, ничего,

Мы ж старались для него.

ПОВАРИХА, ТКАЧИХА И БАБАРИХА.

Делать нечего, сестрица.

Неудачная царица:

В бочке тесно и темно,

А уж сесть в нее должно.

НАРОД.

Свет наш, матушка царица,

Уж придется помириться:

В бочке тесно и темно,

А уж сесть в нее должно.

Царица сидит в глубоком, раздумье.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

В девках сижено,

Горе мыкано;

Замуж выдашь,

Вдвое прибыло.

Государь ты мой,

Муж возлюбленный!

Ты за что, про что

Покарал жену,

Не обняв ее на прощание,

Не взглянув глазком

И на детище?

Господин ты мой,

Муж возлюбленный!

Не грешно тебе

Погубить жену?

(Царица Милитриса встает; решительно).

Да! Послушна царской воле,

Покоряюсь горькой доле

И готова! к смерти я.

Приведите мне дитя!

Царевича приводят. Он уже вырос значительно больше прежнего. Мать обнимает и ласкает его. На двор вкатывают большую бочку и ставят ее дном на землю, около царского крыльца.

НАРОД (глядя на царевича и мать).

Ой, ты, месяц ясный, ласковый,

Ой, царевич, дитя малое!

Не успел ты народитися,

Как пришлося закатится

Смерть, непрошенная нянюшка,

Подхватила резво дитятко,

Положила в люльку темную,

Беспробудно убаюкала.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА (стоя на крыльце у бочки вместе с царевичем).

Ты волна, моя волна!

Ты пуглива и вольна,

Плещешь ты, куда захочешь,

Ты морские камни точишь.

НАРОД.

Видеть сердце надрывается,

Как царица убивается.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Топишь берег ты земли,

Подымаешь корабли.

Не губи же нашу душу,

Выплесни ты нас на сушу.

БАБАРИХА.

Жди, – послушает тебя

Сердобольная волна.

Царица спускается в бочку вместе с царевичем.

НАРОД.

Свет ты наш, царица матушка!

Нам в бедах мирских помощница!

Уж куда ты снаряжаешься,

Покидаешь сиротинушек?

От судей лихих заступница,

А в бсзвременьи кормилица!

Бочку заколачивают и смолят.

Кто пригреет погорелого,

Защитит нас от подьячего. –

Ой, царица наша, матушка!

Уж вы плачьте, убивайтеся,

Вы слезами обливайтеся,

Мы слезой наполним морюшко,

Через край нальем соленою

Ой, царица наша, матушка!

Охохонюшки! Ой, лихонько!

Бочку катят в море. Народ провожает с плачем. Повариха, Ткачиха и Бабариха держатся в стороне.

ПОВАРИХА, Ткачиха и Бабариха.

Хи, хи, хи, ха, ха, ха, ха.

Не боимся мы греха!

Занавес (спускается медленно).

ОРКЕСТРОВОЕ ВСТУПЛЕНИЕ КО ВТОРОМУ ДЕЙСТВИЮ

В синем небе звезды блещут,

В синем море волны хлещут;

Туча по небу идет,

Бочка по морю плывет.

Словно горькая вдовица,

Плачет, бьется в ней царица;

И растет ребенок там,

Не по дням, а по часам.

(Пушкин.)

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Остров Буян. Берег моря, образующий с одной стороны в глубине сцены пустынную косу. С другой стороны сцены холм, на холме дуб. На откосе бочка с выбитым дном; около нее Царица Милитриса и царевич Гвидон.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Ах, как славно! Мы на воле.

Плакать нечего нам боле.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Остров пуст и дик, мой сын,

Лишь дубок растет один.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Улыбается нам солнце,

Точно бог глядит в оконце,

Море тихо шелестит,

Ветер травкой шевелит.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Ох, сторонушка чужая,

Вся слезами политая!

Странных ты прими и встреть,

Ох, не дай нам умереть.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Что за прелесть цветик скромный,

Видом темный, духом томный?

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

«Душкой мамкиной», сынок,

Завывают тот цветок.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Ой, вы, цветики степные,

Травы, соком наливные,

Вы мне будете отсель

Молодецкая постель!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Не видать утех приятных,

Нет ни пряников печатных,

Ни одежи меховой,

Ни постели пуховой.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Мама, взглянь: цветы живые,

Все кружатся как шальные!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

То порхают мотыльки,

Божьей ризы лоскутки.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Ах вы, крылышки цветные,

Словно кистью расписные!

Я шутить-то не люблю,

Разом всех переловлю.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

За собой вины не знаем,

На тя, боже, уповаем.

Ты сиротку сохрани,

Напои и накорми!

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

То-то будет жизнь на воле,

Целый день в широком поле,

Море синее кругом,

Дуб зеленый над холмом.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Знаешь, мама! Бог-то бог,

Только будь и caм не плох.

Думать нечего, коль ужин

Перед сном с дороги нужен. .

Видишь тот у дуба сук?

(Идет к дубу.) Славный будет крепкий лук.

Обламывает толстую ветку и сгибает ее в дугу.

Что ж надеть на лук дубовый?

(Подумав.) Да! с креста шнурок шелковый.

Снимает с шеи шнурок и навязывает на лук.

Где бы стрелку мне достать? Надо тросточку сломать.

Выдергивает у берега тростинку и заостряет ее на камне.

А теперь на край долины, У моря искать дичины!

Направляется к берегу. Немного смерклось. За сценой крик Лебеди.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. Слышен птичий крик оттуда.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (хватается за лук). Мне добыча!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА, ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Что за чудо?

Видишь лебедь средь зыбей,

Коршун носится над ней.

По морю проносится лебедь и за нею огромный коршун. Мать и сын смотрят с холма на борьбу, происходящую за кулисами.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. Ах, бедняжка! так и плещет..

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН. Воду вкруг мутит и хлещет.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. Тот уж когти распустил.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН. Клёв кровавый навострил.

Прицеливается в коршуна и стреляет.

Голоса духов в воздухе. Горе нам, горе! Гвидон победил.

ГОЛОС ЧАРОДЕЯ. Тяжко мне, тяжко! нет более сил.

Ночь. Все стихло. К ошеломленной царице и Гвидону выходит из моря Лебедь-птица, освещенная месяцем.

ЛЕБЕДЬ-ПТИЦА.

Ты, царевич, мой спаситель,

Мой могучий избавитель!

Утро ночи мудреней, –

Будь покоен, не жалей,

Что стрела пропала в море:

Это горе все не горе.

Отплачу тебе добром,

Сослужу тебе потом.

Ты не лебедь ведь избавил,

Девицу в живых оставил,

Ты не коршуна убил,

Чародея подстрелил.

Ты, царевич, мой спаситель,

Мой могучий покровитель,

Век тебя я не забуду,

Ты найдешь меня повсюду,

А теперь ты воротись,

Не горюй и спать ложись.

Лебедь-птица медленно удаляется и исчезает в море.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Будь здорова, птица-Лебедь!

Было б коршунов хоть девять,

Всех на месте б положил,

Не гляди, что мало жил

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Вот неслыханное диво:

Птичьи в горле переливы,

Птица станом и пером, –

Молвят русским языком.

(Садится на траву. Царевич возле нее.)

Поздно. Волны задремали.

Мы с тобою так устали…

(Царевич кладет голову ей на колени.)

Ляг, сынок, я посижу

И головку подержу.

Спи, мой сын, зажмуря глазки,

Спи под материны ласки.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (приподнимая голову).

А за что отец, спрошу я,

Нам придумал казнь такую?

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Мой Салтан, царь возлюбленный,

Мне, супруге загубленной,

Дай ответ.

Уж как царь жену любил,

На руках ее носил;

Целых долгих три недели

Миловались мы сидели.

Вдруг нагрянула война,

И осталась я одна.

Солнце скрылось ясное,

Стало время ненастное,

Где ты, свет?

Знать меня оклеветали,

Иль его околдовали,

Только царь прислал приказ

В бочке бросить в море нас.

(Гвидон засыпает.)

Быть сперва приголубленной,

После им же загубленной,

Горше нет!

Мой сыночек уж не слышит

Мамы. Спит, так ровно дышит.

(Засыпает.)

Месяц скрылся. Темная ночь. Затем понемногу алеет восток. Все лее и более рассветает. В лучах рассвета из утреннего тумана появляется город Леденец, расположенный на косе. Ворота города выступают на сцену. Царевич пробуждается.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (протирая глаза).

Мама, мама!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. Что с тобой?

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (в изумлении).

Город крепкий и большой,

Стены с частыми зубцами!

Глянь: за белыми стенами

Блещут маковки церквей

И святых монастырей.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА (нерешительно). Не пойти ли нам ко граду?

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН. Что тут думать! За ограду! (Встают оба.)

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА (направляясь к воротам). Эко диво!

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (направляясь к воротам).

Вижу я:

Лебедь тешится моя.

Ворота города растворяются. Раздается звон и пушечные выстрелы. Из ворот показывается шествие. Царица и Гвидон отступают в сторону на холм. Впереди всех по красному сукну шествуют певчие, потом войско с хоругвиями и знаменами, народ – мужчины и женщины, далее двор в золотых колымагах, бояре с женами, звездочеты, скороходы, шуты и глашатаи с длинными трубами.

ПЕВЧИЕ.

Вознесите хвалу, вся земля:

Милость божия нам воссия,

День стократ вожделенный наста,

Град великий днесь паки восста!

НАРОД.

Где ж он,

Богатырь молодой,

Кем сражен

Чародей вековой?

Уж давно

Столь желанный приход

Мудро нам

Предсказал звездочет.

Он уж здесь;

Мы навстречу пойдем,

Князя днесь

Мы к стопам припадем.

Певчие и народ

Красота,

Лепота в граде сем,

Полнота,

Изобилье во всем,

Без палат –

Здесь в избах не живу!

Всяк богат, Все торговлю ведут.

НАРОД.

Здешний люд

Сам не сеет хлебав,

А везут

Хлеб с чужих берегов.

ПЕВЧИЕ Н НАРОД.

Князю честь

Все войска отдают,

И не счесть

Весь ликующий люд.

НАРОД.

Ты внемли Величающих вас, –

То земли Призывающий глас.

ПЕВЧИЕ И НАРОД.

О, Гвидон,

Будь над нами главой, И на трон

Сядь под шапкой княжой!

Бояре подносят на подушках Гвидону посох шапку.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Что, родная, что ты скажешь?

Шапку брать, аль нет прикажешь?

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Шапка, сын, тебе к лицу.

Надевай, идем к дворцу!

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (народу, торжественно).

С разрешения царицы

Я, в виду своей столицы,

Восхожу на княжий трон,

Нарекаясь: князь Гвидон.

Глашатаи трубят. Пушки, колокола.

ПЕВЧИЕ.

Вознесите хвалу, вся земля!

Милость божия нам воссия!

Буди славен во веки веков

От волшебных избавлен оков.

НАРОД.

В почесть вам

Веют сотни знамен,

По церквам

Колокольный трезвон;

Пышный двор –

В колымагах златых,

Певчий хор

Славословят святых.

Звездочет –

С тайной книгой в руках:

Звездный ход

Вам сулит много благ.

ПЕВЧИЕ И НАРОД.

К вам сердца

Льнут, любовью горя;

Без конца

Счастья даст вам заря

И младых

Просвещенья цветов,

И златых

Трудолюбья плодов.

НАРОД.

По волнам

Выносить глад и зной

Полно вам, –

Ждет вас жребий иной.

ПЕВЧИЕ И НАРОД.

Мир любя,

Мы под стягом святым

За себя

При нужде постоим.

НАРОД.

Но стократ

Выше ум украшать,

Дивный клад

Для души умножать.

Певчие и народ

Собирать

Просвещенья цветы,

Пожинать

Трудолюбья плоды.

Много лет,

Тебе, славный наш князь

Много лет

О, счастливая мать! Много лет!

Много лет, много лет!

Начинается обратное шествие в город с Гвидоном и царицей.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Остров Буян. Лесистый берег моря. Сквозь деревья видны маковки церквей и теремов города Леденца День. Вдали уплывающий корабль. Гвидон входит в задумчивости, глядя вслед кораблю.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Ветер по морю гуляет

И кораблик подгоняет;

Он бежит себе в волнах

На раздутых парусах.

Гости земли объезжали,

Соболями торговали,

А теперь им вышел срок.

Едут прямо на восток,

Мимо острова Буяна,

К царству славного Салтана.

Добрый путь вам, господа!

Как приедете туда,

По морю, по океану,

К славному царю Салтану,

От меня ему поклон.

Если б знал он, как Гвидон,

Целый день, душой печальный,

Ищет взором берег дальный,

Но желанная страна

Неприметна, невидна..

Нету мочи, сердце просит,

Так и тянет и уносит,

Так и манит лоно вод.

Что же Лебедь не плывет?

Лебедь-птица появляется.

ЛЕБЕДЬ-ПТИЦА (ласково).

Здравствуй, князь ты мой прекрасный!

Что ты тих, как день ненастный?

Опечалился чему?

Говори, я помогу.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Грусть-тоска меня съедает,

День и ночь одолевает,

Мне прискучили, ходя,

Тридцать три богатыря,

И не тешит тоже белка, –

Хоть и чудо, да безделка.

Ты порадуй молодца.

Видеть я б хотел отца Невидимкой.

ЛЕБЕДЬ-ПТИЦА.

Вот в чем горе!

Ну, послушай: хочешь в море

Полететь за кораблем?

Оберну тебя шмелем.

В тростники теперь спустися,

В море трижды окунися,

Да не бойся, с головой,

Выйдешь из моря сухой,

Только телом уменьшишься

И в шмеля оборотишься.

Гвидон спускается с берега в море. Из моря вылетает шмель, кружась около Лебедь-птицы.

Ну, теперь, мой шмель, гуляй,

Судно в море догоняй,

Потихоньку опускайся,

В щель подальше забивайся

Будь здоров, Гвидон, лети,

Только долго не гости!

Шмель улетает.

Занавес (падает быстро).

КАРТИНА ВТОРАЯ

Тмутаракань. Декорация первого действия. В открытых сенях уставленый яствами и питьями стол. Царь Салтан сидит на троне; рядом с ним Повариха, Ткачиха и Бабариха. К берегу пристает корабль. Бабариха, Повариха и Ткачиха по знаку царя идут к пристани. Корабельщики спускают паруса, забрасываю! канат, ставят сходню.

КОРАБЕЛЬЩИКИ.

Братцы, дружно! Приставай!

Якоря на дно бросай!

БАБАРИХА.

Эй! живей сходите, гости!

Царь Салтан зовет вас в гости.

С корабля слетает на берег шмель и прячется за одним из столбов. Корабельщики сходят на, берег.

ПЕРВЫЙ, ВТОРОЙ И ТРЕТИЙ КОРАБЕЛЬЩИКИ.

(стоя у пристани, поодаль от царя).

Благодарствуй, царь Салтан!

Торг беспошлинный нам дан

И везде пристать мы вольны.

Царской милостью довольны,

С четырех со всех сторон

Мы везем тебе поклон…

(Тихо женщинам.)

Что же царь глядит не весел,

На плечо главу повесил,

В золотом своем венце

С грустной думой на лице?

ТКАЧИХА. Так взгрустнулося,

ПОВАРИХА. Пустое.

БАБАРИХА. Просто дело холостое.

ЦАРЬ САЛТАН.

Вы чего там? Ну, скорей!

Посадили бы гостей,

Напоили б, накормили,

А потом и говорили.

Корабельщики всходят по лестнице и кланяются царю; царь ласково отвечает.

КОРАБЕЛЬЩИКИ.

Благодарствуй, светлый царь,

Государям государь!

Корабельщики садятся за стол; Повариха, Ткачиха и Бабариха угощают их.

ПОВАРИХА (потчует, с поклоном).

Просим милости-прощенья

На царевом угощеньи.

КОРАБЕЛЬЩИКИ (за едой).

Съешь один калач крупичатый,

По другом горит душа;

Съешь другой, во рту рассыпчатый, –

Третий вон нейдет с ума.

Ткачиха и ПОВАРИХА

Ну, скажите, господа;

Вы все видите всегда, –

Вы нашли ль середь скитаний

Град славней Тьмутаракани?

ПОВАРИХА, Ткачиха и Бабариха.

Под печи у нас муравленый,

Кади чиста серебра,

Моем их сытой медвяною,

Не жалеючи добра.

ТКАЧИХА (подносит мед).

Просим милости-прощенья

На царевом угощеньи.

КОРАБЕЛЬЩИКИ (за питьем).

Выпьешь чару меду старого, –

По другой горит душа;

А другую выпьешь ярого, –

Третья вон нейдет с ума.

ПОВАРИХА, Ткачиха и Бабариха.

Ну, скажите, господа, –

Вы все видите всегда, – |

Вы нашли ль середь скитаний

Град славней Тмутаракани?

ТКАЧИХА, ПОВАРИХА И БАБАРИХА.

Погреба, чтоб мед не затхнулся,

На столбах у нас стоят;

Ветры буйные подведены,

Бочки на цепях висят.

ЦАРЬ САЛТАН.

Дунут воздухи по погребу,

Бочки с медом всколыхнув,

Загогочут, словно гоголи,

С тихих заводей вспорхнув

Ткачиха, ПОВАРИХА и Бабариха.

Ну, скажите, господа, –

Вы все видите всегда, –

Вы нашли ль середь скитаний

Град славней Тмутаракани?

КОРАБЕЛЬЩИКИ (встают и кланяются).

Благодарствуй, царь Салтан!

Всяк из нас и сыт и пьян.

Всем расскажем, всяк узнает,

Как Салтан гостей встречает.

ЦАРЬ САЛТАН.

Эй вы, гости, господа!

Долго ль ездили, куда?

Ладно ль за морем, аль худо?

И какое в свете чудо?

ТРЕТИЙ КОРАБЕЛЬЩИК. Обо всем дадим ответ.

ПЕРВЫЙ КОРАБЕЛЬЩИК. Мы объехали весь свет.

ВТОРОЙ КОРАБЕЛЬЩИК.

За морем житье не худо;

В свете ж вот какое чудо:

В море остров был крутой.

Непривольный и пустой;

Он лежал пустой равниной,

Рос на нем дубок единый,

А теперь стоит на нем

Город новый со дворцом,

С теремами и садами,

С златоглавыми церквами.

А сидит в нем князь Гвидон,

Он прислал тебе поклон.

ЦАРЬ САЛТАН.

Если только жив я буду,

Поплыву дивиться чуду,

Чудный остров навещу,

У Гвидона погощу.

БАБАРИХА (в сторону).

Вот не ведали мы лиха!

Выручай же, Повариха!

ТКАЧИХА И ПОВАРИХА.

Нам нельзя его пустить

Чудный остров навестить.

ПОВАРИХА всем, с притворным равнодушием).

Уж диковина! Ну, право!

Ходит же пустая слава!

Остров на море стоит,

Град на острове лежит…

Знайте, вот что не безделка:

Дом хрустальный, в доме белка…

ПЕРВЫЙ КОРАБЕЛЬЩИК.

Ты, голубка, погоди,

Речь об этом впереди.

Шмель летит к Поварихе, жалит ее в бровь и снова прячется за столб.

ПОВАРИХА. Ах, проклятый!

КОРАБЕЛЬЩИКИ. Что с тобой?

ПОВАРИХА (держится за глаз. С плачем).

От шмелей здесь нет покою;

Вот ужалил в бровь, как раз.

КОРАБЕЛЬЩИКИ. Хорошо, что в бровь, не в глаз!

ПЕРВЫЙ КОРАБЕЛЬЩИК (возвращается к рассказу).

В граде белка есть ручная,

Да затейница какая!

Белка песенки поет

И орешки все грызет.

Да орешки не простые, –

Все скорлупки золотые.

Ядра – чистый изумруд.

Слуги белку стерегут,

Из скорлупок льют монету,

Да пускают в ход по свету,

Девки сыплют изумруд

В кладовые да под спуд.

ЦАРЬ САЛТАН.

Ну, коль только жив я буду,

Поплыву дивиться чуду,

Чудный остров навещу,

У Гвидона погощу.

БАБАРИХА (в сторону).

Вот не ведали мы лиха!

Выручай скорей, Ткачиха!

ТКАЧИХА (равнодушно).

Что тут дивного? Ну, вот!

Белка камушки грызет .

В свете есть иное диво:

Море вздуется бурливо,

И на брег с волной морской

Выйдут витязи толпой…

(Шмель злится.)

ТРЕТИЙ КОРАБЕЛЬЩИК.

Ты, родная, погоди,

Речь об этом впереди.

Шмель жалит Ткачиху в бровь и прячется.

ТКАЧИХА. Ах, проклятый!

КОРАБЕЛЬЩИКИ. Что с тобою?

ТКАЧИХА (с плачем, держась за глаз).

От шмелей здесь нет покою, –

Вишь ужалил в бровь как раз!

КОРАБЕЛЬЩИКИ. Хорошо, что в бровь, не в глаз!

ТРЕТИЙ КОРАБЕЛЬЩИК (возвращаясь к рассказу).

И такое есть там диво:

Море вздуется бурливо,

Закипит, подымет вой,

Хлынет на берег пустой,

Расплеснется в шумном беге,

И останутся на бреге

Тридцать три богатыря.

В чешуе, как жар горя,

Все красавцы молодые,

Великаны удалые,

Все равны, как на подбор;

С ними дядька Черномор.

ЦАРЬ САЛТАН.

Подивиться надо чуду:

Коли только жив я буду,

Чудный остров навещу,

У Гвидона погощу.

БАБАРИХА (в сторону).

Вот-то не было докуки!

Это Лебеди ведь штуки.

ТКАЧИХА И ПОВАРИХА (между собой).

Ну, Ткачиха с Поварихой,

Коль поедет, будет лихо;

Нам нельзя его пустить

Чудный остров навестить.

БАБАРИХА.

И какой-то князь Гвидон!

И откуда взялся он?

БАБАРИХА, ТКАЧИХА И ПОВАРИХА (Салтану).

Царь пойдет бродить по свету,

Точно дома дела нету.

ЦАРЬ САЛТАН (гневно).

Что ж я? Царь или дитя?

Рассержуся не шутя!

(Топает ногой и ударяет кулаком по столу.)

Завтра еду!

БАБАРИХА (спокойно).

Что ребенок!

Право, точно из пеленок.

Уж нашли чем удивить!

Слушать то, себя срамить!

В свете есть такие ль дива?

Вот идет молва правдива:

За морем царевна есть,

Что не можно глаз отвесть,

Днем свет божий затмевает,

Ночью землю освещает,

Месяц под косой блестит,

А во лбу звезда горит,

А сама-то величава,

Выступает, словно пава

(Шмель злится.)

А как речь-то говорит,

Словно реченька журчит…

Отмахивается от шмеля. Шмель жалит Бабариху в глаз.

БАБАРИХА. Помогите, ради бога!

ТКАЧИХА. Люди!

БАБАРИХА. Эй, сюда!

СТРАЖНИКИ. Тревога!

Шмель старается улететь от погони.

ПОВАРИХА, Ткачиха и Бабариха. Караул!

СТРАЖНИКИ. Лови, лови!

Суматоха. Стражники с топорами бегают за шмелем. Столы опрокинуты.

КОРАБЕЛЬЩИКИ.

Да дави его, дави!

Эй, смотри, пожди немножко,

Погоди! Держи окошко!

Вы смотрите, чтоб пострел

В море так не улетел.

Третий корабельщик

Здесь, сюда! Беги скорее!

ВТОРОЙ КОРАБЕЛЬЩИК. Топором его, злодея!

ПЕРВЫЙ КОРАБЕЛЬЩИК.

Ах ты, боже! Он как раз

Ей ужалил правый глаз.

КОРАБЕЛЬЩИКИ.

Как старуха побледнела,

Видно, навек окривела!

ПЕРВЫЙ КОРАБЕЛЬЩИК. Стража тоже хороша, –

ВТОРОЙ КОРАБЕЛЬЩИК. Спит, топорики держа.

ТРЕТИЙ КОРАБЕЛЬЩИК. Шмель посмел накуралесить.

ЦАРЬ САЛТАН (яростно). Стражу всю сейчас повесить!

Шмель улетает. Все прекращают бесполезную погони!

Всех шмелей от этих пор

Не пускать на царский двор.

ВСЕ.

Мы шмеля возьмем живьем.

Крылья все пооторвем.

Всенародно обезглавим.

А вдобавок и раздавим.

ПОВАРИХА, ТКАЧИХА И БАБАРИХА,

ПЕРВЫЙ, ВТОРОЙ И ТРЕТИЙ КОРАБЕЛЬЩИКИ.

Всех шмелей от этих пор

Не пускать на царский двор.

ЦАРЬ САЛТАН (страже, бросившейся на колени).

Без пощады всех повесить!

ВСЕ. Шмель так мог накуралесить!

Занавес.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Остров Буян. Декорация первой картины третьего действия. Ночь. Входит Царевич Гвидон.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

В синем море звезды блещут,

В море волны тихо плещут,

Листья сладко шелестят,

Птички певчие свистят.

Ночь полна красою новой,

Дух идет от лип медовый.

Как хорош ты, божий свет!

Жаль, что милой близко нет

Где ее приют счастливый?

К ней любовью прихотливой, —

Хоть не видел, все равно, –

Разгорелся я давно.

Позову-ка Лебедь-птицу;

Пусть диковинку девицу

Мне покажет нынче в «ночь.

Лебедь! Лебедь! Ждать не в мочь.

Лебедь-птица появляется.

ЛЕБЕДЬ-ПТИЦА.

Здравствуй, князь ты мой прекрасный!

Что ты тих, как день ненастный?

Опечалился чему?

Говори, я помогу.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Грусть-тоска меня съедает.

День и ночь одолевает…

Люди женятся, гляжу,

Не женат лишь я хожу.

ЛЕБЕДЬ-ПТИЦА.

А кого же на примете

Ты имеешь?

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Да на свете.

Говорят, царевна есть,

Что не- можно глаз отвесть:

Днем свет божий затмевает.

Ночью землю освещает.

Месяц под косой блестит.

А во лбу звезда горит.

А сама-то величава

Выступает, словно пава;

Сладку речь-то говорит

Словно реченька журчит.

Только полно, правда ль это?

Что ж молчишь, не дашь ответа?

Ждет со страхом ответа.

ЛЕБЕДЬ-ПТИЦА (в сторону).

Как веселый мотылек

На приветный огонек,

К милой он и льнет, и рвется:

Не по-детски сердце бьется.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Слушай, Лебедь, я не лгу,

Брежу ею наяву;

Вот теперь закрою очи:

Мнится мне, средь теплой ночи,

Что не птица говорит,

Голос девичий звенит.

ЛЕБЕДЬ-ПТИЦА.

Да, такая есть девица!

Но жена не рукавица,

С белой ручки не стряхнешь

И за пояс не заткнешь.

Услужу тебе советом:

Слушай, обо веем об этом

Пораздумай ты путем,

Не раскаяться б потом.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Рад чем хочешь побожиться,

Что пора уж мне жениться,

Что об этом обо всем

Передумал я путем;

И готов душою страстной

За царевною прекрасной

И пешком идти отсель

Хоть за тридевять земель.

ЛЕБЕДЬ-ПТИЦА.

Нет, зачем искать далеко?

Я скажу, вздохнув глубоко:

Знай, пришла судьба твоя,

Та царевна – это я!

Полная тьма. Лебедь-птица обертывается Царевною. Яркий свет. Царевна-Лебедь, под косой луна, во лбу звезда, стоит перед изумленным Гвидоном. Гвидон бросается к Лебеди.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Слушай, Лебедь, я не лгу, |

Брежу ею наяву;

Вот теперь закрою очи:

Мнится мне, средь теплой ночи,

Что не птица говорит,

Голос девичий звенит.

Чем отплачу тебе?

Терем расписанный,

Жемчугом низанный

Вровень я выстрою

С тучкою быстрою:

Будешь выглядывать,

Греть всех и радовать.

Царевна Лебедь .

Чудо не малое

Вьявь совершается,

Воочью сбывается!

Вольную волюшку

Девичью долюшку, –

Я отдаю тебе!

Людям запретные

Сказки заветные

Леса дремучего,

Моря зыбучего, –

Все за беседою

Другу поведаю.

ЦАРЕВНА ЛЕБЕДЬ И ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Вмиг появилося

Все по хотению

Щучью велению,

С неба свалилося:

Словно во сне

Снится все мне!

Скоро ль желанная,

Богом нам данная,

Свадьба нежданная

Будем мы в любви сердечной,

Припевая, жить беспечно

Счастье то не рассказать

И пером не описать.

Садятся, из-за деревьев доносятся голоса девушек.

ДЕВУШКИ (за сценой).

Что так рано солнце красно

Нынче встало ото сна

Пташек хор запел согласно,

Пробудилася волна?

Утро свежее не жарко,

От росы искрится луг;

Отчего ж так стало ярко,

Словно полдень минул вдруг?

Царица Милитриса в сопровождении девушек идет умываться на море. Девушки несут полотенце, зеркало и гребень. Девушки, увидав чудесную царевну, продолжают в удивлении.

ДЕВУШКИ (на сцене).

То не утра пробужденье,

То не солнышко встает, –

То красы иное рожденье,

Молодой любви прилет.

Гвидон и Лебедь бросаются на колени перед Царицею.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Государыня родная,

Ты прости нас, дорогая!

Выбрал я жену себе,

Дочь послушную тебе.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН и Царевна Лебедь.

Просим оба разрешенья,

Твоего благословенья,

Ты детей благослови

Жить в совете и любви.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

За обычай ваш покорный

Мать иконой чудотворной

Ваши главы осенит,

Бог вам долги дни продлит.

ЦАРЕВНА ЛЕБЕДЬ И ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Дай нам, боже, брак счастливый,

Кроткий нрав и негневливый!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Боже, их благослови

Жить в совете и любви!

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Мы для праздника такого

Будем ждать отца родного.

Боже нас (их) благослови

Жить в совете и любви.

Занавес

ОРКЕСТРОВОЕ ВСТУПЛЕНИЕ К ПОСЛЕДНЕЙ КАРТИНЕ

Три чуда

Остров на море лежит,

Град на острове стоит,

С златоглавыми церквами,

С теремами и садами.

В городе житье не худо,

Вот какие там три чуда:

Есть там белка, что при всех

Золотой грызет орех,

Изумруды вынимает

И скорлупку собирает,

В кучки ровные кладет

И с присвисточкой поет

При честном при всем народе

«Во саду ли, в огороде».

А второе в граде диво:

Море вздуется бурливо,

Закипит, подымет вой,

Хлынет на берег пустой,

Разольется в шумном беге

И останутся на бреге,

В чешуе, как жар горя,

Тридцать три богатыря.

Третье: там царевна есть,

Что не можно глаз отвесть;

Днем свет божий затмевает.

Ночью землю освещает,

Месяц под косой блестит,

А во лбу звезда горит.

Я там был, мед, пиво пил

И усы лишь обмочил

(Пушкин)

КАРТИНА ВТОРАЯ (ПОСЛЕДНЯЯ)

Город Леденец. Внутренность кремля с княжескими палатами. Виден город; вдали море с кораблями. Гвидон с подзорной трубой стоит на вышке. Внизу Царица Милитриса и придворные.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (радостно). Мама! Вижу корабли!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. Где? В лазоревой дали?

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН. Нет, у острова Буяна.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. Это флот царя Салтана.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (вглядываясь).

Царь на палубе стоит.

И в трубу сюда глядит.

(Сходит с вышки.)

Матушка моя родная,

Лучше спрячься, дорогая!

Сядь покуда в терему,

А я батюшку приму.

Царица уходит. Раздается колокольный звон. Входят войско и трубачи и становятся в ряды. Прибывает народ. Все готовятся к встрече. Пушечные выстрелы. Входит свита царя Салтана и наехавший из Тмутаракани народ. Среди него Гонец, Старый Дед и Скоморох.

ГОРОЖАНЕ И ДВОР.

Здравствуй, царь Тмутаракани!

Далеко за царство грани,

До краев почти земли

Люди славу разнесли!

Входит сам царь Салтан в сопровождении, трех женщин. Трубачи трубят.

В мире града нет привольней,

Государя хлебосольней.

ГВИДОН (здоровается с царем).

Славься вечно, светлый царь,

Как твой дед прославлен встарь!

Гвидон усаживает царя на трон.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Расскажи, как поживаешь?

Рать чужую побиваешь?

Овдовел ты, иль женат?

Много ль вырастил ребят?

Есть кому принять державу,

Поддержать отцову славу?

ЦАРЬ САЛТАН (взволнованно).

Ах, могучий князь Гвидон,

Повелитель сих сторон!

Знал и я, бывало, радость,

Ведал ласки женской сладость:

Наградил нас бог женой,

Не сыскать другой такой.

Речи тихо ворковала!

Очи долу опускала,

И румяна, и бела,

И обычаем мила,

Думал я: коль будут дети,

Нет царя славней на свете!

И душа мы в душу с ней

Жили ровно двадцать дней.

Шел в поход, не так ее оставил,

Сто бояр, тьму челяди приставил,

Чтоб ни в чем ей не было отказу,

Берегли б царицу пуще глазу…

Ах, Гвидон! Мой нрав бедовый,

И в сердцах на все готовый:

Сам жену я не сберег,

На погибель сам обрек.

Каждый день я в этом каюсь,

Долгу ночь с тоскою маюсь,

Но былого не вернешь,

Хоть слезами изойдешь!

Горько плачет на груди у Гвидона.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН (растроганный).

Государь мой, вытри слезы!

Ведь бывают в жизни грозы,

Наведут ночную тень

А пройдут, и снова день,

Три бабы дергают Салтана за рукав.

БАБАРИХА.

Прослезился, что ребенок!

Право, точно из пеленок!

ПОВАРИХА И ТКАЧИХА.

Неужель не видишь сам,

Что с тобой и стыд и срам?

ЦАРЬ САЛТАН (успокоившись, отирает слезы. Гвидону).

А теперь не было б худо

Посмотреть твои три чуда.

ПОВАРИХА, ТКАЧИХА И БАБАРИХА.

Только очень не дивись,

Посмотри да отвернись.

Гвидон делает знак трубачам. Трубачи трубят. На тележке ввозят хрустальный домик белки; за ним толпа прислужниц и дьяк с пером за ухом. Белка грызет орехи и свищет, дьяк считает орехи и записывает. Девушки собирают скорлупки в мешки.

ДЕВУШКИ.

Не в саду, не в огороде,

А в кремле при всем народе

Белка песенки поет,

Золотой орех грызет.

Изумруд гребут лопатой,

Дьяк приставлен бородатый

Строгий счет орехам весть:

Князю прибыль, белке честь.

Белку увозят. Приезжие разинули рты от удивления.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Это что еще покуда,

Впереди вот будет чудо!

ЦАРЬ САЛТАН.

Много в свете я видал,

А того не ожидал.

Гвидон делает знак трубачам. Трубачи трубят. Входят попарно витязи в серебряной чешуе; впереди их дядька Черномор.

ВИТЯЗИ.

Лебедь нас сюда послала,

Ежедневно заказала

Выходить из волн морских

И идти вдоль стен градских.

А теперь пора нам в море,

Тесно нам в земном просторе,

Душен воздух нам земли;

Город весь мы обошли.

Витязи проходят. Приезжие дивятся.

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН.

Это что еще покуда,

Впереди вот будет чудо!

ЦАРЬ САЛТАН.

Много в жизни я видал

А того не ожидая.

Гвидон делает знак трубачам. Трубачи трубят. Из терема выходит Царевна Лебедь, затмевая солнечный свет. Все прикрывают руками глаза.

ЦАРЕВНА ЛЕБЕДЬ.

Разгадай загадку, царь,

Всех мудрейший государь.

Для живых чудес

Я сошла с небес

И живу незримо

В милых мне сердцах,

Светел им со мной

Жеребий земной,

Горе сладко в песне,

В сказке мил и страх.

Солнце им ясней,

Вешний цвет красней,

Говор волн понятен,

Птичья речь в лесах.

НАРОД.

Сладку речь-то говорит,

Словно реченька журчит;

Молвить можно справедливо:

Это диво так уж диво.

ЦАРЬ САЛТАН.

Много я чудес видал,

А такого не встречал!

Хоть темна ее загадка,

А уж слушать больно сладко.

(к Царевне Лебеди)

Коль волшебница ты впрямь,

Сделай так на зло судьбам,

Чтоб царица здесь живою

Стала вдруг передо мною?

ЦАРЕВНА ЛЕБЕДЬ.

Дар чудес царевне дан:

Взглянь на терем царь Салтан.

На крыльце терема показывается Царица Милитриса.

ЦАРЬ САЛТАН. Что я вижу? Что такое?

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА. Тише, тише, ретивое!

ЦАРЬ САЛТАН.

Как так? Дух мой занялся,

Свет слезою залился.

Бросаются в объятия друг другу.

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА И ЦАРЬ САЛТАН.

Солнце теплится ясное,

Пора, время ненастное

Обошлось.

Сноса жизнь начинается,

Полно по свету маяться

С милым (милой) врозь.

ЦАРЬ САЛТАН (осматриваясь).

Где ж, скажи, твое дитя?

ЦАРЕВИЧ ГВИДОН. (выступая вперед). Мой родимый, это я!

ЦАРИЦА МИЛИТРИСА.

Я свое сдержала слово;

Видишь, витязя какого,

Удальца-богатыря

Я вскормила для царя.

ЦАРЬ САЛТАН.

Ты свое сдержала слово;

Видишь, витязя какого

Удальца-богатыря

Ты вскормила для царя.

БАБАРИХА (в сторону).

Дни расправы знать, настали,

Поминайте ж нас, как звали.

Убегает. Повариха и Ткачиха бросаются в ноги Салтану.

ПОВАРИХА И ТКАЧИХА.

Царь наш, батюшка родной!

Нет вины на нас с сестрой:

Это все ведь Бабариха

Подучила! нас на лихо,

Как украсть из сумки весть,

Дать гонцу другую свесть.

ЦАРЬ САЛТАН.

Хоть за сердце ваше злое

Казни стоите все трое,

ЦАРЬ САЛТАН И МИЛИТРИСА.

Но для радости такой

Отпускаем вас домой.

ЦАРЕВНА ЛЕБЕДЬ И ГВИДОН.

Без проделки хитрой вашей

Не бывать бы свадьбе нашей.

ЦАРЕВНА ЛЕБЕДЬ, МИЛИТРИСА, САЛТАН И ГВИДОН.

А теперь затеем пир,

Пир на весь крещеный мир.

Царь, Царица, Гвидон, Лебедь, Повариха, Ткачиха, Старый Дед, Гонец и Скоморох, бояре удаляются на открытые сени дворца, где накрыты столы. Прочие же остаются на площади. Народу выносят угощение: жареных быков, горы сластей и пряников, бочки с пивом и медом. Все пьют и едят.

НАРОД.

Аи да Лебедь! дай ей, боже,

Что и нам, веселье тоже!

Видно, знал наш славный князь,

Где невесту взять, женясь.

Пускаются в пляс.

То-то Лебедь за морем

Весело жила,

Горюшка не ведала,

Дом не стерегла.

А теперь приходится

В тереме засесть,

Три работы трудные

Для хозяйки есть.

Останавливаются и снова пьют. Старому деду подносят ковш; он берет дрожащими руками и проливает.

СТАРЫЙ ДЕД

Вот домой вернусь,

Нашим похвалюсь:

«На пиру-де был,

Мед да пиво пил.

ПОВАРИХА, ТКАЧИХА, СТАРЫЙ ДЕД, ГОНЕЦ И СКОМОРОХ (подхватывают).

Славный был бы мед,

Только в рот нейдет,

Мимо все течет

По усам.

НАРОД.

Аи да мед! Царя Салтана

Мы уложим спать в полпьяна,

А доселе царь Салтан,

Как ни пил, все не был пьян.

(Снова пляшут.)

Ей работа первая – Мужа приласкать;

А другая трудная – Детушек качать;

Третья непосильная – Нас гостей встречать,

Нам пониже кланяться, Слаще угощать.

Останавливаются и пьют.

СТАРЫЙ ДЕД.

Вот домой вернусь,

За рассказ примусь,

А коль стану лгать,

Чур, не сметь мешать.

ПОВАРИХА, ТКАЧИХА, СТАРЫЙ ДЕД, ГОНЕЦ И СКОМОРОХ (подхватывают).

Знайте, в сказке ложь,

Все одно и то ж,

Что густая рожь

По полям.

Царь, Царица, Гвидон и Лебедь с боярами встают из-за стола.

НАРОД.

Эх, никто с начала мира

Не видал такого пира!

ЦАРЕВНА ЛЕБЕДЬ, МИЛИТРИСА, ПОВАРИХА, ТКАЧИХА,

САЛТАН, ГВИДОН, СТАРЫЙ ДЕД, ГОНЕЦ И СКОМОРОХ НАРОД

(к зрителям).

Ну, теперь уж сказка вся:

Дальше сказывать нельзя!

Занавес.

Елена Образцова

Афиша

• «Звёзды белых ночей»
• World Ballet Day live

Марис Лиепа

Нападение на Сергея Филина

Сегодня все информационные агентства передают с пометкой «срочно» новость о покушение на жизнь и здоровье художественного руководителя балетной труппы Большого театра Сергея Филина. Нападение произошло, когда Сергей возвращался с работы, во дворе его дома. Преступник плеснул кислотой в лицо худрука. Кроме этого сообщается о постоянных угрозах в адрес Филина, взломанной почте и проколотых колесах.
   Что можно сказать? Очень много говорится о непростых взаимоотношениях в театральной среде, особенно в балетной, но подвергать опасности здоровье своего товарища и коллеги? Слава Богу жив, но ведь человек может остаться инвалидом. Под большим вопросом зрение Сергея, ему понадобятся многочисленные пластические операции. Очевидно, что тот, кто это сделал не очень задумывался о последствиях. О том, например, что у Сергея есть семья, что он молодой человек, у которого вся жизнь впереди, а самое главное о том, что не все средства хороши для достижения цели.
   Пожелаем Сергею скорейшего выздоровления. Есть надежды, что зрение удастся восстановить.

Действие третье

Версия для печати

                                           Переход между картинами

                                                        Картина первая
                                                  Картина вторая